All good things are wild & free...
счастливая
{XIII}
[XIII]
– Возможно, княжна изменила свои планы, нам ничего не сообщалось, но вас она очень хотела видеть.
Тори уже час развлекала Гертье своим присутствием, пока они ждали возвращения Эо’Графит. Норлин в сопровождении двух солдат нагнали уже через тридцать минут, как они вышли за пределы замка. Дело было таким срочным, что ей даже не дали дойти до кузниц, куда по приезду были сданы некоторые вещи на починку.
Когда же её привели к княжне, той в покоях не оказалось, и никто из хранителей не знал, куда же ушла их госпожа.
– Какая безответственность, что вы за хранители такие? – недовольно фыркнула Гертье, рассматривая накрытый перед собою стол.
Тори только кивнула, её беспокоило, что княжна, будто вовсе из замка пропала, хотя это бывает редко.
– Иногда госпожа хочет быть одна, мы не смеем чинить препятствия.
Тори вздрогнула, как резко дверь в покои распахнулась, возникший сквозняк поднял в воздух легкие платки под потолком. Княжна вернулась, и вид у неё был серьезный и решительный. Лишь окинув всех присутствующих на’тори взглядом, она дала понять, что их работа здесь закончена.
Несколько мгновений и все покинули комнату, оставив Эо’Графит наедине с Норлин.
Сиринкс непонимающе глядела на княжну, когда та все ещё не оборачиваясь к ней, застыла, будто не знала, зачем сюда вернулась. Ещё несколько минут молчания, которое становилось гнетущим, и княжна повернулась к гостье.
– Ты завтракала Норлин? – добродушно поинтересовалась Эо.
– Нет, княжна, ещё нет.
– Тогда поешь со мною, составь компанию.
Сиринкс ничего не понимала, но утвердительно кивнула. Вид княжны, вовсе не говорил о том, что она голодна. Бледна и измождена, да, но никак не голодна. Когда они хотят есть, то сохнут руки, суставы на пальцах становятся похожи на узлы, не важно, какой нации они принадлежат, признаки разного рода истощений у них одинаковы.
Когда они сели напротив друг друга и принялись за еду, то Норлин не сразу заметила, что Эо’Графит пристально за ней наблюдает и не ест. Её смутило такое внимание, но сиринкс старалась не подавать вида. Еда, конечно же, не приносила с собой насыщения, но показать собственное нежелание казалось сейчас просто невозможным.
– Я хочу, что бы ты передала Им мои слова.
Произнесенная фраза отвлекла сиринкс, она с облегчением вздохнула, ещё немного и Норлин просто не сможет даже притвориться, что ей все также хочется есть.
– Я слушаю, княжна.
– Это не приказы или воля княжны, это мой совет. Пусть знают, это моя вина, что все так вышло. Мои амбиции и желание выстроить мир между синду и сиринкс. Поэтому я сделала их наместниками Валторны, они там были не потому, что того требовали нации, а Я так захотела.
Норлин непонимающе смотрела на неё. О чем Эо’Гриафт пытается говорить?
– Если они хотят мести, то пусть мстят мне, я готова ответить за свои поступки. Но пусть не забывают, что Они оба отвечают за свой народ, раз уж захотели независимости и их первым делом должно быть обеспечение блага! Ещё они должны понимать, что нация сиринкс уничтожит их, если захочет.
– О чем вы, почему вы хотите, что бы я им все это сказала?
– Потому что у них больше нет учителей кроме тебя. Ты спасала их из огня, тебе они верят и тебя они слушают. Ты их научишь, как быть хорошими правителями…раз уж Он назвался царем.
От княжны не укрылось, как Норлин вздрогнула при этом слове, без сомнений, ей такие вещи тоже не по душе.
– Я говорила, что нет среди нас царей, иначе бы мы оказались под большей угрозой.
– Передай Ей, что бы была осторожней и умнее, в конце концов, на княжество я отдала двойняшек, двух наместников, а не одного.
Гертье утвердительно кивнула, значит, к этому пререканий нет. Княжна и так знала, чья это затея, назваться царем и выступить из тени таким образом.
– И раз они хотят мести, то скажи-ка мне Норлин, почему они устраивают этот балаган с наемником?
Сиринкс подняла глаза на княжну, та все ещё не смотрела на неё, взгляд Эо’Графит был выше головы Гертье. Сглотнув, сиринкс выпрямилась на своем месте, но так и не поймала взгляд, в голове роилось столько мыслей и ни одна не поможет ответить на заданный вопрос.
– Можешь даже не начинать, я хотела вести дознание, просила помощи у Норд и она не отказала мне. Но потом я спустилась в погреба, которые впервые стали усыпальницей для кого-то. Ракши, если на то пошло, они могли хотя бы нанять кого-то другого? Что за глупость? Или они решили, что ты можешь остаться здесь и прозябать в темнице за такие дела? – все ещё спокойная, Эо’Графит наконец обратила свой взгляд на ошеломленную сиринкс.
– Я понятия не имею о чем…
– Что вчера произошло Норлин?
– На парламентера синду совершили покушение, она убила нападавшего, защищаясь. Все говорят о причастности сиринкс.
– Ты веришь слухам?
– Сиринкс лично решают свои проблемы.
– Раз сиринкс решают свои дела с синду лично, а ты ничего не знаешь о наемнике, что все это значит?
– Лишь то, что наниматель никого не поставил в известность. Но вы же не можете наверняка знать!
– Я говорила с ракши, сделала то, что делать, наверное, не стоило. Он ответил на мой вопрос. Он сказал, что его наняла Валторна.
Гертье вскочила со своего места, её охватила паника, но лишь на короткий момент, она выдохнула и низко поклонилась княжне, понимая, что все ещё не успокоилась.
– Верите вы мне или нет, но я не знаю ничего о наемнике.
– Ты Норлин Гертье – сиринкс. Я верю, что ты никогда бы не стала так делать, но мои наместники очень разозлились, зная себя и зная их, это все могло бы быть правдой.
– Я не смогла объяснить им многих вещей, – все ещё не поднимая головы, выдохнула сиринкс.
– Здесь все мы виноваты. Ведь я никак не смогла помешать нации сиринкс, а теперь мои дети обескуражены, они забыли, что правильно.
– Они выросли достойными правителями. Я не могу верить в возможность такой подлости. Не могли они быть настолько ослеплены желанием отомстить.
Княжна наблюдала за ней. Ей очень хотелось бы повернуть все вспять, что бы ни допустить последнего покушения, но все уже произошло.
Комната наполнилась теплом от разведенного огня, из птичника тянулась утренняя песня, время ускользало.
– Я снаряжу ваших мунраков на обратный путь, дам все, что может понадобиться Валторне сейчас. Распорядись, пусть твои солдаты придут сегодня после ужина в средний зал, там соберут все, о чем ты скажешь моим хранителям.
– Мы уйдем завтра утром, вы больше не хотите нас видеть, – Норлин чувствовала, как комок в горле нарастает, не обронить бы слез.
Знала бы сиринкс, какой позор придется принять на себя, она бы приложила больше усилий к воспитанию подопечных.
– Нет, дорогая Норлин, вы пробудете здесь до окончания переговоров, я не смею гнать вас. И я…не виню тебя, надеюсь, ты так не думаешь. Валторна не так мала, что бы подозревать лишь троих. Мы только должны поговорить с Селеной и сказать, как есть.
– Боюсь, ничего хорошего не выйдет.
– Но и молчать не выйдет.
– Тогда нас просто допросят, каждого из нас. Нам ничего об этом не известно, кого они смогут обвинить и заточить, если здесь виновных нет.
– Не годится, это долгий процесс.
– Тогда возможно синду пойдут с нами на соглашение? Но я понимаю, что это никоим образом не уменьшает тяжести вины. А виновные есть.
– Кто бы за этим не стоял, он сделал Валторне только хуже. Вы, здесь требуя справедливости, сами учинили самосуд. Я уже говорила и не раз, что все эти действия претят самой сути парламентёрских переговоров. Отвратительно видеть в благом деле возможность отомстить.
– Согласна, я не для того ехала сюда через пустыню. А что же Норд, что она думает обо всем этом?
– Она не понимает, почему это произошло и кому нужна её жизнь.
– Раз уж мы говорим о ценности той или иной жизни, в самом деле, выгоднее было убрать магистра. Но слишком опасно.
– Ракши мне не врал, ты это понимаешь. Подумай, возможно, ты знаешь, кто бы мог навести наместников на эти мысли или кто-то вообще действует самостоятельно, прикрываясь именем Валторны. Тут я не знаю, ракши не соврал, а вот соврали ли ему. Это вопрос.
– Я поняла княжна, в любом случае, придется все рассказать.
Княжна тоже поднялась и приблизилась к сиринкс, похлопав Норлин по плечу, позволила той выпрямиться.
Конечно им придется все рассказать и если Селена могла бы пойти на какие-то соглашения, то О’Нейел скорее всего нет, его репутация итак подверглась немалому риску.
– Будем последовательны, – княжна только взглянула в сторону двери, как тут же раздался стук и в комнате снова появилась одна из хранителей.
– Я могу позвать Селену Норд?
– Да, Норлин будет здесь, нам нужно поговорить. Селену приведи и про спутников не забудь, они тоже должны послушать.
Эо’Графит с улыбкой наблюдала за каждым из своих на’тори. Гертье не раз ловила эту улыбку, не удивительно, княжне столько лет, она наверное на всех смотрит будто на детей. Что ж, это отчасти, правда. Даже она, Норлин, ребенок для такого долгожителя.
– Вы любите свой народ, я любуюсь этим… – обронила сиринкс, приведя в чувства княжну.
– Тори ведь не результат чего-то ужасного, это должно было произойти. На этой земле это происходит со всеми. Синду легки, как дымка тумана, сиринкс стойкие как обелиски, а тори дети земли. Они просто другие…
– Вы много говорили об этом, помню…живя в Валторне я не сразу увидела это, ва’тори конечно отличаются.
– Ничем они не отличны, просто Нактюрна иногда становится слишком тесной. Валторна была моим цветком, у них даже было больше возможностей, чем у Нактюрны.
Графит выпрямилась и на глазах преображалась в статное изваяние, образ который высекают на гравюрах города.
– Утес, омытый морем, никому ненужный, продуваемый всеми ветрами. Заброшенный город и разбитый форт. Мои родители поселились здесь потому, что были изгнаны, Я была тому виной. Сколько таких семей было изгнано, ты знаешь?
Сиринкс отрицательно покачала головой. Их нация, как ни странно, не хвалилась такими вещами. Все строго, никто не следует зову противоречивой любви, нация очищенная от наивности. Нарушители клятв хуже преступников.
– Я думала, что тоже отступник, когда прониклась любовью к близнецам. Они изменили, мое отношение к тори. Они особенные.
– Это никого не интересовало. Мои родители жизнь посвятили тому, что бы Нактюрна была красивым и независимым городом, что бы тори были в статусе нации. А я сбежала, как только смогла. Говорят, что меня одарили сами Синду и Сиринкс, наградив даром созерцания и вечности. Теперь я даже не знаю, была ли это шутка? Или может горькая усмешка?
– Тори боготворят вас, Вы их символ, знак тому, что у них есть защита.
– Что же будет, если меня не станет?
– Они останутся сиротами. И Валторна осиротеет, не важно, что они говорят в своих посланиях, они останутся сиротами. Княжна, к чему все эти мысли?
– Не могу же я пережить само время, так Норлин? Не удивительно, что иногда думаю об этом, но я никуда не собираюсь, – она улыбнулась ещё шире, прогоняя ощущение тревоги, которое было некоторое время назад.
– Хранительница вскоре приведет синду, может мне стоит подготовиться? – пожала плечами сиринкс, усмехнувшись.
– Я помогу, конечно, ведь в твою непричастность я верю безоговорочно. И нам надо поторопиться, ведь моим тори не требуется много усилий что бы отыскать волшебницу.
Норлин не сдержалась от улыбки, заметив как заговорчески, княжна поглядела на неё.
…Синду все ещё были в библиотеке, куда их недавно сопроводили.
Все трое увлечены чтением, когда хранительница пришла в кабинет. Она огляделась, изучая окружившую её картину, многие из взятых ими трактатов были распахнуты, и тори не без интереса разглядывала расписанные страницы, пока синду не отвлеклись.
– Княжна зовет, всех вас.
Они переглянулись, Селена неохотно закрыла книгу, которую только что читала.
– Княжна не сказала, по какому вопросу.
– Думаю, речь будет идти о ночном происшествии.
Последние слова отвлекли от чтения и Фауста, он выпрямился, оживился, Хардин же глядя на помрачневшую Селену ощутил тревогу. Может не стоит сейчас ей в это все снова окунаться.
– Хардин, будто добр, возьми вот это.
Селена передала ему книгу, которую Селена отложила почти сразу, как они подобрали все нужное. Дождавшись, когда он заберет переданную вещь, синду решительно поднялась и направилась к тори.
Пока они не спеша шли за тори, в коридорах было так светло, что Селена прищурилась от яркого света. Головная боль снова начала пульсировать в висках. Там, в темноте при слабом освещении все утихло, но сейчас.
– Все в порядке? – её руки осторожно дотронулись, это Хардин, он всегда беспокоится за неё больше, чем за себя.
– Да, пройдет, просто голова разболелась, давненько я так подолгу не сидела над книгами, все ведь в спешке. – отмахнулась она.
Ещё несколько ступеней и они оказались в башне, тори завела их в покои и только тогда синду увидели Гертье, сиринкс стояла позади княжны и никуда уходить не собиралась.
– Селена, ты устало выглядишь.
– Не стоит беспокойства княжна, это пройдет. Сегодня насыщенный день, даже слишком.
Княжна развела парой рук, тогда как другие были плотно скрещены. Селена была допущена к княжне довольно близко, она даже нехотя наблюдала и подмечала для себя детали её поведения, сейчас Эо’Графит что-то сильно беспокоит, и все это снова связано со вчерашней ночью.
В комнате воцарилось молчание, ощущение было такое, будто синду здесь появились случайно, а не по приглашению.
- Селена, я обращалась к тебе с просьбой, но потом сама сделала все необходимое. – наконец заговорила Эо’Графит. – Не стоило, конечно, делать это в одиночку, потому что тебя это касается.
Селена только улыбнулась, кажется не все так страшно. Если это единственное из-за чего княжна так переживает, то зря.
– Вы же понимаете, что мне совсем не хотелось участвовать в подобном…
– Даже когда это может помочь защитить тебя?
– Меньше всего мне хочется знать тех, кто желает мне зла. Пока я не знаю их имен, у меня нет врагов. До сегодняшнего момента удача на моей стороне.
– Да, удача несомненно на вашей стороне Селена, тогда как права уравнения были давно придуманы, никто ими не наделял своих посланников. – вступила в разговор Гертье, выйдя наконец вперед.
– Мне почему-то кажется, что это не всем нравится. – охотно поддержала беседу Норд.
– Не всех, это верно, но не подумайте что я одна из них. Меня ваше положение очень даже устраивает и дает надежду на то, что вы воспользуетесь им.
Норлин уже не смотрела ни на кого кроме Селены.
– Я не враг вам Селена, но боюсь, что ракши послала Валторна. Мне стыдно за нацию, за которую я отвечаю.
И Гертье в который раз склонила голову, испытывая разочарование от того, в какой ситуации ва’тори теперь оказались. Возможно, сейчас от них отвернутся единственные, на союз с кем они могли бы пойти.
Норд с удивлением разглядывала сиринкс, такого она никак не ожидала, поднимаясь в покои княжны. Синду вскинула голову, надеясь найти хоть какое-то объяснение во взгляде Графит, но та лишь развела руками.
– Но почему?
– Не могу найти этому объяснения, но ракши сказал, что его наняла Валторна. Слишком общее определение, но большего мне не удалось добиться.
Гертье выглядела подавлено, синду не верилось в услышанное, но только не генералу. Он поравнялся с волшебницей и теперь тоже смотрел на сиринкс.
Внутренний голос говорил Фаусту, что какой бы правда ни была, сейчас ее добиваться бесполезно. Никогда он не забывал, что Эо’Графит правитель двух княжеств и это не важно, что Валторна теперь обрела свою независимость.
– И что мы будем делать в этом случае?
По голосу Фауста волшебница поняла, что генерал общается к ней. Сейчас стоит хорошо подумать, Норд никак не хотела оставаться здесь на неопределенный срок. События предшествующие этим новостям убедили синду, удача с ней, но не стоит злоупотреблять. Нужно довести переговоры до конца и посмотреть, что же приготовили сиринкс для неё. Это было важнее, чем неудавшееся покушение.
– Я не думаю, что у Валторны есть такие ресурсы. За глупость одного не должны расплачиваться все. Давайте просто закончим переговоры… – Селена говорила уверенно, её спутники молча кивнули, соглашаясь.
– Генерал? – не веря происходящему, выдохнула Эо’Графит.
В этом выдохе чувствовалось удивление и проскользнувшее возмущение.
– Да княжна. Нам нужно закончить другое дело. – натянуто ответил синду. – Все, чего я хочу, так это что бы сама Норлин Гертье нашла тех, кто так неосторожно запятнал честь Валторны.
– Вы правы генерал О’Нейел. – ответила Норлин, выдержав пристальный взгляд синду. – Произошедшее не что иное, как позор. Мы пришли сюда, что бы просить справедливости, но у кого-то слишком искаженное о ней представление.
– Подобное уже случалось, но все равно не понимаю, зачем кому-то нужна моя жизнь, я в делах политических не так уж и все ведуща. – нехотя обронила Селена, слова сами сорвались.
– Дело не в вашей осведомленности, а в вашей значимости. – перебила её Норлин.
– Скажите, в какое время мы продолжим переговоры?
Княжна наблюдала за беседой, и сейчас ей казалось, что все попусту ошеломлены от происходящего. Для полной картины не хватало магистра, который был бы явно рад такому повороту. В любом случае, он также вскоре узнает, почему на него и его сиринкс пала тень подозрений.
– Утром. Норлин, оставь нас, теперь мне нужно поговорить с синду. У тебя есть занятие. – Эо мельком кивнула сиринкс и та поспешно покинула комнату. Но перед тем, как уйти она подошла к Фаусту.
– Я обещаю, что найду этих невежд. А также обещаю, что как только сделаю это, то непременно Вам сообщу.
– Буду ждать.
Сиринкс кивнула ему, будто подкрепляла этим свои слова. У него не было оснований не верить, ведь от Гертье исходила уверенность, и ещё он наверняка знал, что её решения непоколебимы и вполне справедливы. Иначе бы её сюда не отправили.
Княжна все ещё изучала генерала, пока тот был занят своими мыслями, она будто пыталась разглядеть, о чем же он на самом деле думал, когда соглашался так просто «забыть» об инциденте.
– И что все это значит? – она указала на него, требуя ответа.
– Ничего, княжна. Мы сделали то, что должны были.
– Мне пришлось отстранить тебя от дела, потому что ты был готов собственными руками удавить наглецов, а теперь вот так просто говоришь, что есть дела поважнее? Что стало важнее безопасности твоей подопечной, О'Нейел?
– Безопасность Нактюрны…
Она обернулась к Селене. Что значит эта брошенная фраза, при чем тут безопасность Нактюрны?
– О чем ты говоришь?
– Похоже, у нас есть проблема куда важнее моей безопасности, княжна. Нам стали известны некоторые сведения.
Княжна с интересом теперь смотрела на синду.
– Садитесь и если есть, что сказать, говорите. Я внимательно слушаю.
– Нам не хочется сеять панику, но сиринкс здесь для того, что бы исполнить определенную волю князя. Разрушить Нактюрну.
– Что? Селена, сейчас я сомневаюсь в вашем благоразумии.
– Мое благоразумие все ещё со мною и оно убедило молодых колдунов, спутников магистров. Я говорила с тем, что слеп, он отдал мне это… – Селена протянула Эо’Графит изрядно помятый листок. – А это я нашла в ваших библиотеках.
Синду уже забрала у Хардина книгу и раскрыв на страницах с выцветшими иллюстрациями порталов.
– Это абсурд. Не может того быть!
– Я сказал тоже самое. – подтвердил Фауст. – Но потом, для чего-то же они извлекли это заклинание, восстановили его и даже обучили своих колдунов. Это явно не ради научных интересов.
Княжна в задумчивости рассматривала полученный листок, иногда переводя взгляд на книгу в руках Селены. Забрав и её, она направилась к балкону, дневной свет не сделал краски ярче, нечего высматривать в этих старых книгах. Забвение, вот что нужно было подарить древним и опасным заклинаниям, а не делить их на кусочки и разбрасывать по свету, как семена по полю. Все приносит плоды, вот оно принесло.
– Зал находится совсем рядом с башней, если откроется портал, то он захватит и её. Все рухнет и погребет тех, кто останется на этой стороне.
Поднятая рука княжны заставила синду замолчать.
– Нет, мне хватит сил, что бы захлопнуть его прежде. Но я не буду ничего ждать и сейчас же позову магистра сюда, заставлю его сказать мне о целях своего приезда. Я не позволю этому произойти! – не без раздражения, заметила княжна.
– Нет! – громче, чем ей того хотелось, возразила Селена.
– Отчего же? Это не просто мелочь, это серьезное подозрение.
– Мы не имеем доказательств, ни одного. Все эти записки, не что иное, как клочки бумаги. Его задумка, конечно, будет сорвана, но…можно было бы сыграть на этом.
– Что ты хочешь сказать?
– Я хочу сказать, что мы должны позволить ему совершить задуманное.
– Ты рассудка лишилась? – подал голос Хардин.
– Ни сколько. У нас нет доказательств, но если мы получим их, то более двух наций будут свидетелями преступления. Мы сможем доказать, что Валторна была, не просто уничтожена, а уничтожена с целью разграбления закрытых библиотек.
– Продолжай…
– Мы также докажем, с помощью сведений о причинах разрушения Валторны, что агрессия была отнюдь не оружием мести, а продуманным преступлением. Мы докажем, что Нуаром правит не князь, а магистрат. Они больше не смогут быть в тени, им придется, наконец, показать себя.
– Вместо того, что бы прекратить это, ты предлагаешь мне подкинуть поленьев в огонь. А то и вовсе зажигательную смесь бросить в пламя. Что ж…не скрою, это может сработать. Что колдун ещё сказал тебе?
– Ничего. И о колдунах, им после этого либо умереть, либо домой вернуться, я…
– Хочешь защиту для них просить?
– Они станут предателями.
– Уже стали, все, что я могу сделать, это позволить им остаться здесь. Нактюрна нейтральная сторона, мое слово здесь закон и с ним соглашаются обе нации, я подумаю о твоих словах. А пока, лучше расскажи, помогли ли тебе эти книги, и могу ли я теперь чем-нибудь помочь?
Селена только пожала плечами. Ничего архиважного извлечь из книг ей не удалось, лишь общеизвестные факты. Ведь никто из тех, давно умерших историков, описавших системы и действие порталов не предполагал, что в итоге все эти пространства окажутся заброшены.
Она могла только предположить, что могло наводнить пустоты.
– Я бы настаивала на повышении охраны и привлечении большего количество колдунов, по возможности. Какой бы не была цель магистра, даже попытка может нанести немало вреда.
По виду княжны синду поняла, что Эо её практически не слушает, погрузившись в собственные мыли. Селену даже заинтересовало, застала ли княжна последние порталы или все-таки родилась уже после того, как все эти арки разрушили.
– Мы все знаем, что рождает могущественное Ничто, пустота и мрак всегда служили рассадником разной заразы. Все темные заклинания насыщаются этим мраком, этими существами, вытаскивают их из ниоткуда. В твоем отряде много волшебников?
Хардин с готовностью выступил, ему не нужно было на то разрешения, он был из той касты, которая в подобные моменты самостоятельно принимала такие решения.
– Надеюсь, ты умелец. Один в поле не воин…если только это не синду. – улыбнулась ему княжна.
– Я не пожалею себя, потому что давал обещания защищать, всеми своими силами, даже если придется платить жизнью.
– Надеюсь у нас до этого не дойдет… – отозвался Фауст.
Пламенная речь его друга немало задела генерала, он не собирался идти на такие жертвы.
– Будем наедятся, что жизнь ничья не понадобиться. Пожалуй, проведу этот день подальше от сиринкс, нет большего соблазна, теперь заглянуть в глаза магистру.
– Он не глуп, почему магистр на это пошел? Неужели ему так нравится делать подобное? Сиринкс не могли ведь настолько озлобиться.
– Сиринкс уничтожили целую нацию, а вместе с тем и своих собратьев. На что это похоже?
– Иногда мне с трудом верится, что мы были единым целым. Но я не могу с этим смириться. Я верю в возможность исправления ошибок, какими ужасными они бы ни были.
– Вот и ответ, почему ты здесь, разве нет Селена? Не смотря на все, что ты здесь увидела, ты все ещё веришь в возможность примирения. Мне жаль, что снова придется уехать ни с чем. Действительно жаль.
Норд поняла, что время уходить. Ей больше не хотелось говорить об этом и вообще разговаривать больше не хотелось. Все разрешилось здесь и сейчас, они теперь впереди хитрого магистра Анбуа на несколько шагов, если только все это не ловушка.
Когда они покидали башню, у них поинтересовались, не хотят ли синду вернуться в хранилища, но Селена не пожелала. Спросила только, нужно ли им поместить все книги на места, хранители сказали, что позаботятся об этом.
– Теперь осталось только ждать, мы можем как-то с пользой провести это время? – слишком бесцветным тоном бросила волшебница.
– Вам нужно выспаться.
– Разве, Фауст? Не представляю, как заснуть. Я хочу прогуляться, но ведь ко мне приставят целый отряд, если решу выйти за пределы замка?
Фауст согласно кивнул, ему не хотелось бы принимать таких мер, ничего кроме лишнего внимания они не вызовут. Он уже утвердился в мысли о том, что ещё попытки не будет, но нельзя было так просто полагаться на собственные догадки.
– Если вам действительно хочется выйти за пределы, то мы будем рядом. В одиночестве гулять не получится.
Она чуть обернулась на его голос, но вид у неё был такой безучастный, что это насторожило их обоих.
– Возможно, мы можем прогуляться по берегу моря? Большое открытое место, от нас не укроется, если за нами будут следовать?
Хардин пихнул генерала в бок, что бы тот хоть как-то отреагировал на его предложение. Синду без особого энтузиазма, но одобрил идею друга, волшебнице следовало бы развеяться, подумать о чем-то ещё, кроме этих неприятных событий.
– Да, посмотреть на море, это хорошая идея. Буду рада, я за путешествием и не смотрела на него вовсе.
…
Остаток дня потонул в сумерках, когда ветер на море усилился, неся на себе прохладу наступающей ночи. Возвращаясь, они шли через город, наблюдая за множеством уличных выступлений. Тори очень любили такие развлечения, это было похоже на небольшие островки света и тепла в городе, где сегодня потушили все уличные фонари.
Тори танцевали, пели и показывали незамысловатые фокусы, а наступавшая темнота стирала их истинные облики, и Селене представилось на мгновение, что она идет по улицам Шалтер.
Очень много огня, тут и там с горящими паями, вырисовывавшими замысловатые узоры в воздухе, продолжали танцевать полукровки, не обремененные её тяжелыми мыслями. Сейчас ей казалось, что она больше ответственная за их будущее, чем за собственную нацию.
В этих местах ночь наступала стремительно, и вот уже даже её собственный облик сливался во всем этом действе. Позади Фауст и Хардин насторожились, она чувствовала, нужно поторопиться, чтобы не подвергнуть себя лишнему риску.
– Завтра все наконец-то разрешится, мы соберемся и поедем домой. Князь уже ждут нас, я думаю. Я ведь давала обещание слушать твоих советов, генерал?
Селена внимательно слушала песню, которую пела группа тори вглубине площади, они отбивали на барабанах быстрый ритм, будто дождь бил по крыше и трещали старую как мир песню о вечной любви.
– Да, вы не плохо справились с этим. – улыбнулся он, хоть и не ожидал, что настроение его так изменится.
– Я тоже хочу получить от тебя обещание. И от тебя Хардин, тоже.
Песня затихла и воцарилась тишина, не успев стать долгой, вновь взорвалась другой песней и топотом ног по мостовой.
– Завтра, что бы ни произошло, Вы послушаете меня и сделаете так, как я скажу.
– Что бы ни произошло, мы будем рядом, на нас обязательства! – возразил Фауст.
– Не будет никаких обязательств, если он исполнит свою задумку, никто из вас не сунется в это дело.
– Селена, это слишком. Ты весь день сама не своя, теперь требуешь таких вещей! Как мы оба можем просто пообещать.
– Я не просила титула и власти, которую мне вверили и не считаю, что могу её использовать, поэтому беру с вас обещание.
Генерал только зубами скрипнул, конечно, так или иначе все будет по её умыслу.
– Хорошо, мы будем оценивать ситуацию. Возможно, завтра не произойдет ничего, что потребует риска.
Норд развела руками, подтверждая, что все возможно, только где-то внутри все жгло холодом, она будто каменела здесь и сейчас, когда вокруг было столько света и огня. Среди ночи в Нактюрне её собственное сердце было готово потухнуть.
Сей главой я пропустила, но отмечаю день рождения Галатеи.
{XIII}
[XIII]
– Возможно, княжна изменила свои планы, нам ничего не сообщалось, но вас она очень хотела видеть.
Тори уже час развлекала Гертье своим присутствием, пока они ждали возвращения Эо’Графит. Норлин в сопровождении двух солдат нагнали уже через тридцать минут, как они вышли за пределы замка. Дело было таким срочным, что ей даже не дали дойти до кузниц, куда по приезду были сданы некоторые вещи на починку.
Когда же её привели к княжне, той в покоях не оказалось, и никто из хранителей не знал, куда же ушла их госпожа.
– Какая безответственность, что вы за хранители такие? – недовольно фыркнула Гертье, рассматривая накрытый перед собою стол.
Тори только кивнула, её беспокоило, что княжна, будто вовсе из замка пропала, хотя это бывает редко.
– Иногда госпожа хочет быть одна, мы не смеем чинить препятствия.
Тори вздрогнула, как резко дверь в покои распахнулась, возникший сквозняк поднял в воздух легкие платки под потолком. Княжна вернулась, и вид у неё был серьезный и решительный. Лишь окинув всех присутствующих на’тори взглядом, она дала понять, что их работа здесь закончена.
Несколько мгновений и все покинули комнату, оставив Эо’Графит наедине с Норлин.
Сиринкс непонимающе глядела на княжну, когда та все ещё не оборачиваясь к ней, застыла, будто не знала, зачем сюда вернулась. Ещё несколько минут молчания, которое становилось гнетущим, и княжна повернулась к гостье.
– Ты завтракала Норлин? – добродушно поинтересовалась Эо.
– Нет, княжна, ещё нет.
– Тогда поешь со мною, составь компанию.
Сиринкс ничего не понимала, но утвердительно кивнула. Вид княжны, вовсе не говорил о том, что она голодна. Бледна и измождена, да, но никак не голодна. Когда они хотят есть, то сохнут руки, суставы на пальцах становятся похожи на узлы, не важно, какой нации они принадлежат, признаки разного рода истощений у них одинаковы.
Когда они сели напротив друг друга и принялись за еду, то Норлин не сразу заметила, что Эо’Графит пристально за ней наблюдает и не ест. Её смутило такое внимание, но сиринкс старалась не подавать вида. Еда, конечно же, не приносила с собой насыщения, но показать собственное нежелание казалось сейчас просто невозможным.
– Я хочу, что бы ты передала Им мои слова.
Произнесенная фраза отвлекла сиринкс, она с облегчением вздохнула, ещё немного и Норлин просто не сможет даже притвориться, что ей все также хочется есть.
– Я слушаю, княжна.
– Это не приказы или воля княжны, это мой совет. Пусть знают, это моя вина, что все так вышло. Мои амбиции и желание выстроить мир между синду и сиринкс. Поэтому я сделала их наместниками Валторны, они там были не потому, что того требовали нации, а Я так захотела.
Норлин непонимающе смотрела на неё. О чем Эо’Гриафт пытается говорить?
– Если они хотят мести, то пусть мстят мне, я готова ответить за свои поступки. Но пусть не забывают, что Они оба отвечают за свой народ, раз уж захотели независимости и их первым делом должно быть обеспечение блага! Ещё они должны понимать, что нация сиринкс уничтожит их, если захочет.
– О чем вы, почему вы хотите, что бы я им все это сказала?
– Потому что у них больше нет учителей кроме тебя. Ты спасала их из огня, тебе они верят и тебя они слушают. Ты их научишь, как быть хорошими правителями…раз уж Он назвался царем.
От княжны не укрылось, как Норлин вздрогнула при этом слове, без сомнений, ей такие вещи тоже не по душе.
– Я говорила, что нет среди нас царей, иначе бы мы оказались под большей угрозой.
– Передай Ей, что бы была осторожней и умнее, в конце концов, на княжество я отдала двойняшек, двух наместников, а не одного.
Гертье утвердительно кивнула, значит, к этому пререканий нет. Княжна и так знала, чья это затея, назваться царем и выступить из тени таким образом.
– И раз они хотят мести, то скажи-ка мне Норлин, почему они устраивают этот балаган с наемником?
Сиринкс подняла глаза на княжну, та все ещё не смотрела на неё, взгляд Эо’Графит был выше головы Гертье. Сглотнув, сиринкс выпрямилась на своем месте, но так и не поймала взгляд, в голове роилось столько мыслей и ни одна не поможет ответить на заданный вопрос.
– Можешь даже не начинать, я хотела вести дознание, просила помощи у Норд и она не отказала мне. Но потом я спустилась в погреба, которые впервые стали усыпальницей для кого-то. Ракши, если на то пошло, они могли хотя бы нанять кого-то другого? Что за глупость? Или они решили, что ты можешь остаться здесь и прозябать в темнице за такие дела? – все ещё спокойная, Эо’Графит наконец обратила свой взгляд на ошеломленную сиринкс.
– Я понятия не имею о чем…
– Что вчера произошло Норлин?
– На парламентера синду совершили покушение, она убила нападавшего, защищаясь. Все говорят о причастности сиринкс.
– Ты веришь слухам?
– Сиринкс лично решают свои проблемы.
– Раз сиринкс решают свои дела с синду лично, а ты ничего не знаешь о наемнике, что все это значит?
– Лишь то, что наниматель никого не поставил в известность. Но вы же не можете наверняка знать!
– Я говорила с ракши, сделала то, что делать, наверное, не стоило. Он ответил на мой вопрос. Он сказал, что его наняла Валторна.
Гертье вскочила со своего места, её охватила паника, но лишь на короткий момент, она выдохнула и низко поклонилась княжне, понимая, что все ещё не успокоилась.
– Верите вы мне или нет, но я не знаю ничего о наемнике.
– Ты Норлин Гертье – сиринкс. Я верю, что ты никогда бы не стала так делать, но мои наместники очень разозлились, зная себя и зная их, это все могло бы быть правдой.
– Я не смогла объяснить им многих вещей, – все ещё не поднимая головы, выдохнула сиринкс.
– Здесь все мы виноваты. Ведь я никак не смогла помешать нации сиринкс, а теперь мои дети обескуражены, они забыли, что правильно.
– Они выросли достойными правителями. Я не могу верить в возможность такой подлости. Не могли они быть настолько ослеплены желанием отомстить.
Княжна наблюдала за ней. Ей очень хотелось бы повернуть все вспять, что бы ни допустить последнего покушения, но все уже произошло.
Комната наполнилась теплом от разведенного огня, из птичника тянулась утренняя песня, время ускользало.
– Я снаряжу ваших мунраков на обратный путь, дам все, что может понадобиться Валторне сейчас. Распорядись, пусть твои солдаты придут сегодня после ужина в средний зал, там соберут все, о чем ты скажешь моим хранителям.
– Мы уйдем завтра утром, вы больше не хотите нас видеть, – Норлин чувствовала, как комок в горле нарастает, не обронить бы слез.
Знала бы сиринкс, какой позор придется принять на себя, она бы приложила больше усилий к воспитанию подопечных.
– Нет, дорогая Норлин, вы пробудете здесь до окончания переговоров, я не смею гнать вас. И я…не виню тебя, надеюсь, ты так не думаешь. Валторна не так мала, что бы подозревать лишь троих. Мы только должны поговорить с Селеной и сказать, как есть.
– Боюсь, ничего хорошего не выйдет.
– Но и молчать не выйдет.
– Тогда нас просто допросят, каждого из нас. Нам ничего об этом не известно, кого они смогут обвинить и заточить, если здесь виновных нет.
– Не годится, это долгий процесс.
– Тогда возможно синду пойдут с нами на соглашение? Но я понимаю, что это никоим образом не уменьшает тяжести вины. А виновные есть.
– Кто бы за этим не стоял, он сделал Валторне только хуже. Вы, здесь требуя справедливости, сами учинили самосуд. Я уже говорила и не раз, что все эти действия претят самой сути парламентёрских переговоров. Отвратительно видеть в благом деле возможность отомстить.
– Согласна, я не для того ехала сюда через пустыню. А что же Норд, что она думает обо всем этом?
– Она не понимает, почему это произошло и кому нужна её жизнь.
– Раз уж мы говорим о ценности той или иной жизни, в самом деле, выгоднее было убрать магистра. Но слишком опасно.
– Ракши мне не врал, ты это понимаешь. Подумай, возможно, ты знаешь, кто бы мог навести наместников на эти мысли или кто-то вообще действует самостоятельно, прикрываясь именем Валторны. Тут я не знаю, ракши не соврал, а вот соврали ли ему. Это вопрос.
– Я поняла княжна, в любом случае, придется все рассказать.
Княжна тоже поднялась и приблизилась к сиринкс, похлопав Норлин по плечу, позволила той выпрямиться.
Конечно им придется все рассказать и если Селена могла бы пойти на какие-то соглашения, то О’Нейел скорее всего нет, его репутация итак подверглась немалому риску.
– Будем последовательны, – княжна только взглянула в сторону двери, как тут же раздался стук и в комнате снова появилась одна из хранителей.
– Я могу позвать Селену Норд?
– Да, Норлин будет здесь, нам нужно поговорить. Селену приведи и про спутников не забудь, они тоже должны послушать.
Эо’Графит с улыбкой наблюдала за каждым из своих на’тори. Гертье не раз ловила эту улыбку, не удивительно, княжне столько лет, она наверное на всех смотрит будто на детей. Что ж, это отчасти, правда. Даже она, Норлин, ребенок для такого долгожителя.
– Вы любите свой народ, я любуюсь этим… – обронила сиринкс, приведя в чувства княжну.
– Тори ведь не результат чего-то ужасного, это должно было произойти. На этой земле это происходит со всеми. Синду легки, как дымка тумана, сиринкс стойкие как обелиски, а тори дети земли. Они просто другие…
– Вы много говорили об этом, помню…живя в Валторне я не сразу увидела это, ва’тори конечно отличаются.
– Ничем они не отличны, просто Нактюрна иногда становится слишком тесной. Валторна была моим цветком, у них даже было больше возможностей, чем у Нактюрны.
Графит выпрямилась и на глазах преображалась в статное изваяние, образ который высекают на гравюрах города.
– Утес, омытый морем, никому ненужный, продуваемый всеми ветрами. Заброшенный город и разбитый форт. Мои родители поселились здесь потому, что были изгнаны, Я была тому виной. Сколько таких семей было изгнано, ты знаешь?
Сиринкс отрицательно покачала головой. Их нация, как ни странно, не хвалилась такими вещами. Все строго, никто не следует зову противоречивой любви, нация очищенная от наивности. Нарушители клятв хуже преступников.
– Я думала, что тоже отступник, когда прониклась любовью к близнецам. Они изменили, мое отношение к тори. Они особенные.
– Это никого не интересовало. Мои родители жизнь посвятили тому, что бы Нактюрна была красивым и независимым городом, что бы тори были в статусе нации. А я сбежала, как только смогла. Говорят, что меня одарили сами Синду и Сиринкс, наградив даром созерцания и вечности. Теперь я даже не знаю, была ли это шутка? Или может горькая усмешка?
– Тори боготворят вас, Вы их символ, знак тому, что у них есть защита.
– Что же будет, если меня не станет?
– Они останутся сиротами. И Валторна осиротеет, не важно, что они говорят в своих посланиях, они останутся сиротами. Княжна, к чему все эти мысли?
– Не могу же я пережить само время, так Норлин? Не удивительно, что иногда думаю об этом, но я никуда не собираюсь, – она улыбнулась ещё шире, прогоняя ощущение тревоги, которое было некоторое время назад.
– Хранительница вскоре приведет синду, может мне стоит подготовиться? – пожала плечами сиринкс, усмехнувшись.
– Я помогу, конечно, ведь в твою непричастность я верю безоговорочно. И нам надо поторопиться, ведь моим тори не требуется много усилий что бы отыскать волшебницу.
Норлин не сдержалась от улыбки, заметив как заговорчески, княжна поглядела на неё.
…Синду все ещё были в библиотеке, куда их недавно сопроводили.
Все трое увлечены чтением, когда хранительница пришла в кабинет. Она огляделась, изучая окружившую её картину, многие из взятых ими трактатов были распахнуты, и тори не без интереса разглядывала расписанные страницы, пока синду не отвлеклись.
– Княжна зовет, всех вас.
Они переглянулись, Селена неохотно закрыла книгу, которую только что читала.
– Княжна не сказала, по какому вопросу.
– Думаю, речь будет идти о ночном происшествии.
Последние слова отвлекли от чтения и Фауста, он выпрямился, оживился, Хардин же глядя на помрачневшую Селену ощутил тревогу. Может не стоит сейчас ей в это все снова окунаться.
– Хардин, будто добр, возьми вот это.
Селена передала ему книгу, которую Селена отложила почти сразу, как они подобрали все нужное. Дождавшись, когда он заберет переданную вещь, синду решительно поднялась и направилась к тори.
Пока они не спеша шли за тори, в коридорах было так светло, что Селена прищурилась от яркого света. Головная боль снова начала пульсировать в висках. Там, в темноте при слабом освещении все утихло, но сейчас.
– Все в порядке? – её руки осторожно дотронулись, это Хардин, он всегда беспокоится за неё больше, чем за себя.
– Да, пройдет, просто голова разболелась, давненько я так подолгу не сидела над книгами, все ведь в спешке. – отмахнулась она.
Ещё несколько ступеней и они оказались в башне, тори завела их в покои и только тогда синду увидели Гертье, сиринкс стояла позади княжны и никуда уходить не собиралась.
– Селена, ты устало выглядишь.
– Не стоит беспокойства княжна, это пройдет. Сегодня насыщенный день, даже слишком.
Княжна развела парой рук, тогда как другие были плотно скрещены. Селена была допущена к княжне довольно близко, она даже нехотя наблюдала и подмечала для себя детали её поведения, сейчас Эо’Графит что-то сильно беспокоит, и все это снова связано со вчерашней ночью.
В комнате воцарилось молчание, ощущение было такое, будто синду здесь появились случайно, а не по приглашению.
- Селена, я обращалась к тебе с просьбой, но потом сама сделала все необходимое. – наконец заговорила Эо’Графит. – Не стоило, конечно, делать это в одиночку, потому что тебя это касается.
Селена только улыбнулась, кажется не все так страшно. Если это единственное из-за чего княжна так переживает, то зря.
– Вы же понимаете, что мне совсем не хотелось участвовать в подобном…
– Даже когда это может помочь защитить тебя?
– Меньше всего мне хочется знать тех, кто желает мне зла. Пока я не знаю их имен, у меня нет врагов. До сегодняшнего момента удача на моей стороне.
– Да, удача несомненно на вашей стороне Селена, тогда как права уравнения были давно придуманы, никто ими не наделял своих посланников. – вступила в разговор Гертье, выйдя наконец вперед.
– Мне почему-то кажется, что это не всем нравится. – охотно поддержала беседу Норд.
– Не всех, это верно, но не подумайте что я одна из них. Меня ваше положение очень даже устраивает и дает надежду на то, что вы воспользуетесь им.
Норлин уже не смотрела ни на кого кроме Селены.
– Я не враг вам Селена, но боюсь, что ракши послала Валторна. Мне стыдно за нацию, за которую я отвечаю.
И Гертье в который раз склонила голову, испытывая разочарование от того, в какой ситуации ва’тори теперь оказались. Возможно, сейчас от них отвернутся единственные, на союз с кем они могли бы пойти.
Норд с удивлением разглядывала сиринкс, такого она никак не ожидала, поднимаясь в покои княжны. Синду вскинула голову, надеясь найти хоть какое-то объяснение во взгляде Графит, но та лишь развела руками.
– Но почему?
– Не могу найти этому объяснения, но ракши сказал, что его наняла Валторна. Слишком общее определение, но большего мне не удалось добиться.
Гертье выглядела подавлено, синду не верилось в услышанное, но только не генералу. Он поравнялся с волшебницей и теперь тоже смотрел на сиринкс.
Внутренний голос говорил Фаусту, что какой бы правда ни была, сейчас ее добиваться бесполезно. Никогда он не забывал, что Эо’Графит правитель двух княжеств и это не важно, что Валторна теперь обрела свою независимость.
– И что мы будем делать в этом случае?
По голосу Фауста волшебница поняла, что генерал общается к ней. Сейчас стоит хорошо подумать, Норд никак не хотела оставаться здесь на неопределенный срок. События предшествующие этим новостям убедили синду, удача с ней, но не стоит злоупотреблять. Нужно довести переговоры до конца и посмотреть, что же приготовили сиринкс для неё. Это было важнее, чем неудавшееся покушение.
– Я не думаю, что у Валторны есть такие ресурсы. За глупость одного не должны расплачиваться все. Давайте просто закончим переговоры… – Селена говорила уверенно, её спутники молча кивнули, соглашаясь.
– Генерал? – не веря происходящему, выдохнула Эо’Графит.
В этом выдохе чувствовалось удивление и проскользнувшее возмущение.
– Да княжна. Нам нужно закончить другое дело. – натянуто ответил синду. – Все, чего я хочу, так это что бы сама Норлин Гертье нашла тех, кто так неосторожно запятнал честь Валторны.
– Вы правы генерал О’Нейел. – ответила Норлин, выдержав пристальный взгляд синду. – Произошедшее не что иное, как позор. Мы пришли сюда, что бы просить справедливости, но у кого-то слишком искаженное о ней представление.
– Подобное уже случалось, но все равно не понимаю, зачем кому-то нужна моя жизнь, я в делах политических не так уж и все ведуща. – нехотя обронила Селена, слова сами сорвались.
– Дело не в вашей осведомленности, а в вашей значимости. – перебила её Норлин.
– Скажите, в какое время мы продолжим переговоры?
Княжна наблюдала за беседой, и сейчас ей казалось, что все попусту ошеломлены от происходящего. Для полной картины не хватало магистра, который был бы явно рад такому повороту. В любом случае, он также вскоре узнает, почему на него и его сиринкс пала тень подозрений.
– Утром. Норлин, оставь нас, теперь мне нужно поговорить с синду. У тебя есть занятие. – Эо мельком кивнула сиринкс и та поспешно покинула комнату. Но перед тем, как уйти она подошла к Фаусту.
– Я обещаю, что найду этих невежд. А также обещаю, что как только сделаю это, то непременно Вам сообщу.
– Буду ждать.
Сиринкс кивнула ему, будто подкрепляла этим свои слова. У него не было оснований не верить, ведь от Гертье исходила уверенность, и ещё он наверняка знал, что её решения непоколебимы и вполне справедливы. Иначе бы её сюда не отправили.
Княжна все ещё изучала генерала, пока тот был занят своими мыслями, она будто пыталась разглядеть, о чем же он на самом деле думал, когда соглашался так просто «забыть» об инциденте.
– И что все это значит? – она указала на него, требуя ответа.
– Ничего, княжна. Мы сделали то, что должны были.
– Мне пришлось отстранить тебя от дела, потому что ты был готов собственными руками удавить наглецов, а теперь вот так просто говоришь, что есть дела поважнее? Что стало важнее безопасности твоей подопечной, О'Нейел?
– Безопасность Нактюрны…
Она обернулась к Селене. Что значит эта брошенная фраза, при чем тут безопасность Нактюрны?
– О чем ты говоришь?
– Похоже, у нас есть проблема куда важнее моей безопасности, княжна. Нам стали известны некоторые сведения.
Княжна с интересом теперь смотрела на синду.
– Садитесь и если есть, что сказать, говорите. Я внимательно слушаю.
– Нам не хочется сеять панику, но сиринкс здесь для того, что бы исполнить определенную волю князя. Разрушить Нактюрну.
– Что? Селена, сейчас я сомневаюсь в вашем благоразумии.
– Мое благоразумие все ещё со мною и оно убедило молодых колдунов, спутников магистров. Я говорила с тем, что слеп, он отдал мне это… – Селена протянула Эо’Графит изрядно помятый листок. – А это я нашла в ваших библиотеках.
Синду уже забрала у Хардина книгу и раскрыв на страницах с выцветшими иллюстрациями порталов.
– Это абсурд. Не может того быть!
– Я сказал тоже самое. – подтвердил Фауст. – Но потом, для чего-то же они извлекли это заклинание, восстановили его и даже обучили своих колдунов. Это явно не ради научных интересов.
Княжна в задумчивости рассматривала полученный листок, иногда переводя взгляд на книгу в руках Селены. Забрав и её, она направилась к балкону, дневной свет не сделал краски ярче, нечего высматривать в этих старых книгах. Забвение, вот что нужно было подарить древним и опасным заклинаниям, а не делить их на кусочки и разбрасывать по свету, как семена по полю. Все приносит плоды, вот оно принесло.
– Зал находится совсем рядом с башней, если откроется портал, то он захватит и её. Все рухнет и погребет тех, кто останется на этой стороне.
Поднятая рука княжны заставила синду замолчать.
– Нет, мне хватит сил, что бы захлопнуть его прежде. Но я не буду ничего ждать и сейчас же позову магистра сюда, заставлю его сказать мне о целях своего приезда. Я не позволю этому произойти! – не без раздражения, заметила княжна.
– Нет! – громче, чем ей того хотелось, возразила Селена.
– Отчего же? Это не просто мелочь, это серьезное подозрение.
– Мы не имеем доказательств, ни одного. Все эти записки, не что иное, как клочки бумаги. Его задумка, конечно, будет сорвана, но…можно было бы сыграть на этом.
– Что ты хочешь сказать?
– Я хочу сказать, что мы должны позволить ему совершить задуманное.
– Ты рассудка лишилась? – подал голос Хардин.
– Ни сколько. У нас нет доказательств, но если мы получим их, то более двух наций будут свидетелями преступления. Мы сможем доказать, что Валторна была, не просто уничтожена, а уничтожена с целью разграбления закрытых библиотек.
– Продолжай…
– Мы также докажем, с помощью сведений о причинах разрушения Валторны, что агрессия была отнюдь не оружием мести, а продуманным преступлением. Мы докажем, что Нуаром правит не князь, а магистрат. Они больше не смогут быть в тени, им придется, наконец, показать себя.
– Вместо того, что бы прекратить это, ты предлагаешь мне подкинуть поленьев в огонь. А то и вовсе зажигательную смесь бросить в пламя. Что ж…не скрою, это может сработать. Что колдун ещё сказал тебе?
– Ничего. И о колдунах, им после этого либо умереть, либо домой вернуться, я…
– Хочешь защиту для них просить?
– Они станут предателями.
– Уже стали, все, что я могу сделать, это позволить им остаться здесь. Нактюрна нейтральная сторона, мое слово здесь закон и с ним соглашаются обе нации, я подумаю о твоих словах. А пока, лучше расскажи, помогли ли тебе эти книги, и могу ли я теперь чем-нибудь помочь?
Селена только пожала плечами. Ничего архиважного извлечь из книг ей не удалось, лишь общеизвестные факты. Ведь никто из тех, давно умерших историков, описавших системы и действие порталов не предполагал, что в итоге все эти пространства окажутся заброшены.
Она могла только предположить, что могло наводнить пустоты.
– Я бы настаивала на повышении охраны и привлечении большего количество колдунов, по возможности. Какой бы не была цель магистра, даже попытка может нанести немало вреда.
По виду княжны синду поняла, что Эо её практически не слушает, погрузившись в собственные мыли. Селену даже заинтересовало, застала ли княжна последние порталы или все-таки родилась уже после того, как все эти арки разрушили.
– Мы все знаем, что рождает могущественное Ничто, пустота и мрак всегда служили рассадником разной заразы. Все темные заклинания насыщаются этим мраком, этими существами, вытаскивают их из ниоткуда. В твоем отряде много волшебников?
Хардин с готовностью выступил, ему не нужно было на то разрешения, он был из той касты, которая в подобные моменты самостоятельно принимала такие решения.
– Надеюсь, ты умелец. Один в поле не воин…если только это не синду. – улыбнулась ему княжна.
– Я не пожалею себя, потому что давал обещания защищать, всеми своими силами, даже если придется платить жизнью.
– Надеюсь у нас до этого не дойдет… – отозвался Фауст.
Пламенная речь его друга немало задела генерала, он не собирался идти на такие жертвы.
– Будем наедятся, что жизнь ничья не понадобиться. Пожалуй, проведу этот день подальше от сиринкс, нет большего соблазна, теперь заглянуть в глаза магистру.
– Он не глуп, почему магистр на это пошел? Неужели ему так нравится делать подобное? Сиринкс не могли ведь настолько озлобиться.
– Сиринкс уничтожили целую нацию, а вместе с тем и своих собратьев. На что это похоже?
– Иногда мне с трудом верится, что мы были единым целым. Но я не могу с этим смириться. Я верю в возможность исправления ошибок, какими ужасными они бы ни были.
– Вот и ответ, почему ты здесь, разве нет Селена? Не смотря на все, что ты здесь увидела, ты все ещё веришь в возможность примирения. Мне жаль, что снова придется уехать ни с чем. Действительно жаль.
Норд поняла, что время уходить. Ей больше не хотелось говорить об этом и вообще разговаривать больше не хотелось. Все разрешилось здесь и сейчас, они теперь впереди хитрого магистра Анбуа на несколько шагов, если только все это не ловушка.
Когда они покидали башню, у них поинтересовались, не хотят ли синду вернуться в хранилища, но Селена не пожелала. Спросила только, нужно ли им поместить все книги на места, хранители сказали, что позаботятся об этом.
– Теперь осталось только ждать, мы можем как-то с пользой провести это время? – слишком бесцветным тоном бросила волшебница.
– Вам нужно выспаться.
– Разве, Фауст? Не представляю, как заснуть. Я хочу прогуляться, но ведь ко мне приставят целый отряд, если решу выйти за пределы замка?
Фауст согласно кивнул, ему не хотелось бы принимать таких мер, ничего кроме лишнего внимания они не вызовут. Он уже утвердился в мысли о том, что ещё попытки не будет, но нельзя было так просто полагаться на собственные догадки.
– Если вам действительно хочется выйти за пределы, то мы будем рядом. В одиночестве гулять не получится.
Она чуть обернулась на его голос, но вид у неё был такой безучастный, что это насторожило их обоих.
– Возможно, мы можем прогуляться по берегу моря? Большое открытое место, от нас не укроется, если за нами будут следовать?
Хардин пихнул генерала в бок, что бы тот хоть как-то отреагировал на его предложение. Синду без особого энтузиазма, но одобрил идею друга, волшебнице следовало бы развеяться, подумать о чем-то ещё, кроме этих неприятных событий.
– Да, посмотреть на море, это хорошая идея. Буду рада, я за путешествием и не смотрела на него вовсе.
…
Остаток дня потонул в сумерках, когда ветер на море усилился, неся на себе прохладу наступающей ночи. Возвращаясь, они шли через город, наблюдая за множеством уличных выступлений. Тори очень любили такие развлечения, это было похоже на небольшие островки света и тепла в городе, где сегодня потушили все уличные фонари.
Тори танцевали, пели и показывали незамысловатые фокусы, а наступавшая темнота стирала их истинные облики, и Селене представилось на мгновение, что она идет по улицам Шалтер.
Очень много огня, тут и там с горящими паями, вырисовывавшими замысловатые узоры в воздухе, продолжали танцевать полукровки, не обремененные её тяжелыми мыслями. Сейчас ей казалось, что она больше ответственная за их будущее, чем за собственную нацию.
В этих местах ночь наступала стремительно, и вот уже даже её собственный облик сливался во всем этом действе. Позади Фауст и Хардин насторожились, она чувствовала, нужно поторопиться, чтобы не подвергнуть себя лишнему риску.
– Завтра все наконец-то разрешится, мы соберемся и поедем домой. Князь уже ждут нас, я думаю. Я ведь давала обещание слушать твоих советов, генерал?
Селена внимательно слушала песню, которую пела группа тори вглубине площади, они отбивали на барабанах быстрый ритм, будто дождь бил по крыше и трещали старую как мир песню о вечной любви.
– Да, вы не плохо справились с этим. – улыбнулся он, хоть и не ожидал, что настроение его так изменится.
– Я тоже хочу получить от тебя обещание. И от тебя Хардин, тоже.
Песня затихла и воцарилась тишина, не успев стать долгой, вновь взорвалась другой песней и топотом ног по мостовой.
– Завтра, что бы ни произошло, Вы послушаете меня и сделаете так, как я скажу.
– Что бы ни произошло, мы будем рядом, на нас обязательства! – возразил Фауст.
– Не будет никаких обязательств, если он исполнит свою задумку, никто из вас не сунется в это дело.
– Селена, это слишком. Ты весь день сама не своя, теперь требуешь таких вещей! Как мы оба можем просто пообещать.
– Я не просила титула и власти, которую мне вверили и не считаю, что могу её использовать, поэтому беру с вас обещание.
Генерал только зубами скрипнул, конечно, так или иначе все будет по её умыслу.
– Хорошо, мы будем оценивать ситуацию. Возможно, завтра не произойдет ничего, что потребует риска.
Норд развела руками, подтверждая, что все возможно, только где-то внутри все жгло холодом, она будто каменела здесь и сейчас, когда вокруг было столько света и огня. Среди ночи в Нактюрне её собственное сердце было готово потухнуть.
Сей главой я пропустила, но отмечаю день рождения Галатеи.
-
-
22.12.2015 в 17:10-
-
24.12.2015 в 17:14Сейчас я понимаю. почему было немного страшно заканчивать эту историю, расставаться с ней кажется очень не хотелось.
-
-
15.01.2016 в 12:57-
-
15.01.2016 в 15:02спасибо.)